Стихи русских поэтов классиков

Не поторапливаясь, ухожу к перевозу Утренней зарослью у подошвы горы, Сквозь одурманивающие ароматами лозы, Брусникою пахнущие от вседневной жары.

1. Бунт Буйность воскликновений, Звоны копыт о лед; Гуды и гул борений, Камней разгульный лёт. Это свободы Гений Толпы мутит, мятет. Всюду водовороты

Брожу по улицам пустынным. Уж август. Грустен, тих Париж… Выздоровленье! Сладким, длинным Ты упоением даришь. Недолгое минуло лето, Нет дней горячих, золотых

Уж повеяло ранней весною И фиалки в лесах расцвели. Высоко, высоко над землею Из далекой полдневной земли В край родимый летят журавли. Вот еще перелетные

Сегодня пир, сегодня радость солнца, Сегодня брызги слез в моей душе. Один я дома, комната тесна, Один я дома, но зажгу я свечи, Все яркие и радостные

Ты мила, американка, Грациозна и ловка, Ты, как девушка-спартанка, За мячом бежишь, легка. И милы, милы мне тоже, Словно кисловатый плод, Тонкость рук

У них усталые уста И души — светлые купели. Порою в их глазах мечта, Томление (не о грехе ли). Живут среди Господен рощ, Бесстрастны все и все красивы…

Ярки ситцы анемонов, Жарок красочный их звон, Словно он В перекличке повторен Ловких, смелых и умелых, Во сноровках почернелых И кующих Сильных рук.

О, мудрая умбрийская весна И детский праздник — дедовский обычай! На площади среди подруг бледна, Строга, серьезна маленькая Биче. И мальчик, лет двенадцати

Гневной страстью сердце полно! С гневной властью крови волны То прильют, то отольют: Не хочу в тюрьму идти я — Жизнь-борьба моя стихия, — Мой святой не кончен труд.

Ты, грозной мести Бог, библейский Бог! Тебя отверг я в гордом самомненьи. Не то теперь: теперь я изнемог От рабских слез, в бессильной жажде мщенья, И

В нас сердце напитано гневом и желчью, — Какая горька нам полынь! Скулим мы по-лисьи и воем по-волчьи Средь зимних бесснежных пустынь. Бесснежных: ведь

Разве не счастье ездить по пыльным дорогам, Ездить по пыльным дорогам в безвестную даль, Чувствовать связь свою с радостным, ласковым Богом, С Богом, забывшим

Весенним солнцем ярко залитой, Движенья, мощи шума, блеска полный, Нарядною сверкая красотой, Катил Париж людские толпы-волны — И трепетал, и искрился

Как Одиссей к Пенелопе, Своей супруге любимой, Так я возвратился к Европе, Изгнания ветром гонимый. О, древних и вечных камней Страна, — привет тебе низкий!

Лепарский Станислав Романыч Лепарский, Поседевший на службе царской, Конно-егерский, не гусарский, Генерал кавалерист. По-солдатски, а не по-барски Он

Ты мне сказала: «Видишь, вот Поток. Весь мир — мистерия. Иль ниспаденье этих вод Не чудо для неверия? Какая творческая длань Их с высоты низринула И дымно-призрачную

Н. С. Гончаровой О, бедный безумец Ван-Гог, Ван-Гог! Как гонг печальный звучит твое имя… Сновидец небывалых снов, Ван-Гог! Стою захвачен вихрями-холстами.

Сладостью пряной полно, Сердце задержанно бьется, — Словно темно-густое вино В грудь мне безудержно льется Из прозрачных и нежных рук Струею серебряно-звонкой…

Я люблю успокоенность тихого вечера, Над рекою опаловость ласковых сумерек. Вспоминать тебе некого, и любить тебе нечего, Умири, Боже, душу твоего раба (имярек)!

Под мирной сенью хижины пахарю Очаг отраден, малым доволен он. В долине путник слышит звоны, Колокол тихий на близкой церкви. Вернулись в гавань все корабельщики

Я вижу твое искаженное злобой и страстью лицо, Россия, Россия! К тебе приковало меня роковое какое кольцо? Неразрывные цепи какие? Я так стремился к тебе

О, волны, нет ответа вам. Твердите вы о чем, Когда вы с фиолетовым Целуетесь лучом, И с страстью вечно новою Закат в ваш плеск влюблен, Когда во все лиловое

Господь, пора! Окончен летний день. Ты скоро отуманишь дол и горы, И солнечных часов в саду узоры Овеешь ветром и укроешь в тень. Но перед тем пошли хотя

Он обнажал свой кинжал Быстрый и острый, И магический круг Точным движением рук Им обводил вокруг Граф Калиостро, И шептал он слова, Слышимые едва: «Гелион

Из Верхарна Он греб сквозь враждебные волны и тьму, Тростинку зеленую крепко зубами сжимая. Но та, увы, что взывала к нему, Там, в темной дали за волнами

Всё вспыхнуло огнем. Зазубренным зубцом Рассекла небо молния. А там вдруг топором Рубнул по тверди гром. И грубым топорищем Ударил он потом По бочек грузным днищам.

Гусеница, будущая бабочка, Что ты знаешь о своей судьбе? Ты уснешь, запеленавшись коконом, Но проснуться легкою, сияющей Бабочкою суждено тебе.

Из поэмы «Декабристы» «Нонушка, Муравьева, Мурашка! Скоро ль будут готовы Чайные чашки? А ты, Катюша, Послушай! Что же ты на вечер Пришла в охотничьих сапогах?

Розовы заката огни. Свежи ароматы в тени. Вечер тих и матов — взгляни. Нежно-огневая вода. Небо — окон рая слюда. Тучка дождевая — куда?

Из Вордсворта Дышу я снова воздухом родным. Петух кричит, звенят колокола, Играют дети в зелени, и дым Каминов в небе вьется. Не была Давно душа так радостно

Из Суинберна На самой заре времен Был послан в мир человек, И что же обрел здесь он На краткий иль долгий век? Радость, но в ней, как хлеба Дрожжи, — отчаянья яд;

Ты боевой корабль у колоннады. Когда-то пушки укрывал твой трап, Теперь — ты фабрик тяжкая громада, Теперь ты денежный железный шкап. Тебе отцы плясали серенады.

1. Утро ареста Эта утренне хмурая Непроглядная тьма — Полуосень понурая Иль двойная зима? Утро бедное, бледное, Утро робких калек (Душ их радость победная

Летите, летите, рондели, Летите, бегите, спешите, Без думы, без воли, без цели Летите! Как осенью легкие нити В полях паутины летели, Летите и душу маните.

Одно лишь лето дайте, вы, мощные, Одну лишь осень зрелых напевов мне, Чтоб легче сердце, сладким пеньем Долу насытившись, умерло бы. Ведь душам, в жизни

В страстном порыве руки простерла Родина к небу — горит ее взгляд. Пушек наведены мрачные жерла С окриком грозным: «назад!» Слышите гимна вы мощные звуки?

Ночь, и тишь, и имя «Мэри» В тихом сердце. Завтра бой. Эти люди, эти звери Там за дымкой голубой. Близок час борьбы и гнева, Уж недолго до зари.

Все было юно, стройно, ярко, ново, Ты в жизни жил на вечном новосельи, Твой смех звучал так, как само веселье, Мудрец и лжец волшебный Казанова!

1. За роялем Камилла играет на рояли — До ре ми, фа соль, фа ми — И следит напряженно за своими пальцами, По клавишам неопытными скитальцами, Чтобы не

Капля сургуча, шипя, упала, Чуть ее расплавила свеча. Вспыхнула, с шипеньем просияла Капля сургуча. На письмо упала, горяча, Малою крупинкою коралла, Каплей

Море — полная до края чаша. Вод упругость вольную тая, Напряженно, полнозвонно плещет, Пенится, как радость, радость наша. Вот заблещет, яро затрепещет

Хорошо нам летом жить, Утром слышать птичьи свисты, Жить да жить и не тужить, В лес тенистый уходить, Спать под шелест многолистый. Травы мягкие растут

Кутается в теплый халат Марат От жара и от озноба. Глаза горят и руки дрожат, Он людям брат, он не злой — Марат! Но он проклял мир, как проклятый ад, И

Хорошо сегодня, Плещет дождь весенний, Теплый дождь. Хорошо сегодня, Благодать Господня Близ родных селений, Среди голых рощ, Между сосен тонких, Меж сквозных

Царь в Новодевичий послал монастырь К игуменье, бывшей царице. Врывается в келью покинутый мир. Приказ ей: к Борису явиться. Монахиню-гостью при тусклой

Окончено страшное дело войны. Над родиной веет минутной отрадой… Лишь в братских могилах далекой страны Спят мертвые — хмуры, недвижны, не рады.

Взгляни с высот недостижимых, Людских молений не отринь И на овец, Тобой хранимых, Свой взор с любовью Отчей кинь. Мы так ничтожны и мгновенны!

Молодость, по белой ты пороше Ускользаешь, и уже морозы Дышат ледяным дыханьем прозы, Стали жизни тяжелей мне ноши. Но я верю, что найду я прорубь, Подо

По божественной музыке я томлюсь в страстной муке, Мое сердце в той жажде — цветок умирающий. Лей же, лей вино дивное — музыки звуки, В серебристом дрожании

Кто знал, что смерть уж, притаившись, ждет? Не в старости под бременем страданий, — Теперь, в расцвете сил и упований, Его чуть слышно за руку возьмет

Ко мне приходят олени И стройные горные серны И мягкими губами Берут из рук моих хлеб. Не боятся прикосновений И говорят мне — глазами — «Ты на всех похожий

1. Как медленно течет по жилам кровь, Как холодно-неторопливо. Не высекала искр в душе твоей любовь: Ты как кремень, и нет огнива! Как вяло тянутся холодной

Как вымя полное коровье, Ты изобилия полна, И краснощекого здоровья, И сидра, что пьяней вина. Как яблоки твои тугие Мешают сладость с кислотой, Так жители

Мне тени мертвые предстали На краткий час. Слова забытые шептали Еще мне раз. Припоминали всё, что было Давно-давно. Что сердце бедное забыло, Как суждено.

Когда говорю я о том, что незримо, — Качаете вы головами. А мной только светлая сказка любима, Душой я не с вами, не с вами! И горе и радость судьба нам

О, как я знал, что значит расставанье: Прекрасно-связанное показать, Поднять его на миг для любованья, Но лишь затем, чтоб взять и разорвать.

Меж нами память нижет ожерелья Из наших утр, дней, вечеров, ночей. Алмазы радости, стразы веселья, Кораллы боли. Полные лучей Опалы слез.

Осенью лелеять грустно грезы, По утрам сходить в прохладный сад, Видеть, как, сияя, гаснут розы И как зреет дикий виноград. Днем в лучах нежарких и блестящих

И жизнь кипит, и солнце светит… Страдалец узник воли ждет, Но вместе с волей смерть придет, Его у двери к воле встретит. А жизнь кипит, а солнце светит…